Юрий Макусинский • Записки горожанина

Путевые заметки

Признание

Люблю Европу. Разную, любую —

так, словно витражами я любуюсь,

калейдоскоп ее манящих городов

без сна рассматривать часами я готов.

И пусть меня не любит ни в какую

сама Европа — не со зла, но всуе,

мне хватит денег, сил и паспортов,

прожить с ней сотни авторских листов.

Люблю Европу — грешную, святую,

привычно старую и вечно молодую:

асфальт ее дорог, металл мостов

и запах угольный вокзалов и портов.

Люблю — веселую, уныло дождевую,

морскую, горную, в цветах и без цветов.

26.01.2018

Португалия

Там — океан вздыхает обо мне,

там золотятся ´облаки, как дыни,

там нет меня и ныне и в помине —

в прекрасной и загадочной стране.

Там хлопковые стены. По стене,

как миражи в молитвенной пустыне,

сюжеты азулежу — охра в синем:

пастушка, замок, рыцарь на коне.

Там светится волшебная вполне

часовня на задумчивой вершине,

там где-то — пляж, и девушка в бикини

резвится рыбкой в голубой волне.

Я кофе пью. Все прочее — во сне

как будто португальского Феллини.

12.08.2017

Мыс Рока

На краю земли, где Кабо да Рока

словно рог от жертвенника всесожжений,

поутру сквозит суетой с востока,

там в Европе — скиния наслаждений.

В океанской сини глаза пророков,

как огни «Титаника» в шумной пене.

Есть на запад только пути пороков

по водам забвения — грустной тенью.

Над обрывом вьются ветров потоки,

в них сверкают чайки или мгновения,

кислород пропитан электротоком

и душа звереет — от напряжения.

Этот космос рухнувший, кособокий —

неземного мира с небес вторжение.

09.08.2017

Порто

Край азулежу — зной и кобальт в атмосфере

серебряных веков, где образы все те же:

Алехин пьет портвейн на берегу Дуэро,

и эмигрант-трубач с утра почти безгрешен.

У города в глазах — младенческая вера

о том, что смерти нет, и быт его неспешен,

как эйфелевый мост уютно безразмерный,

как черепичных крыш изысканный джем-сейшн.

В веселой пестроте беззвучен только серый,

здесь неуместный цвет. Зеленый воздух нежен.

В лиловом и бордо гуляют кавалеры

и дамы — не в ландо, а без манто и пеши.

И чайка Ливингстон работает курьером

из Порто в Петербург, чтобы меня утешить.

11.08.2017

Куимбра

Тюрьма, соборы, университет

старинный, вроде бы тринадцатого века,

и римский акведук, но римлян — нет,

зато есть рынок и библиотека.

Еще — тепло, живой янтарный свет

струится сквозь опущенные веки:

самой Историей взлелеян и согрет

роскошный град — студенческая мекка.

Хмельной народец непреклонных лет

устроил в парке бар и дискотеку —

танцуют под гитару немка с греком,

испанка с русским плачут под кларнет.

Кажусь себе не старым человеком,

передавая юности привет.

18.10.2017

Барселона

Тенистых улочек ажурные решетки,

песочный свет шершавых площадей —

с балконов каталонские красотки

нам машут флагами провинции своей.

Воркуют голуби, они привычно кротки,

из парков слышен топот лошадей.

Там хорошо. Турист в косоворотке

в толпе выгуливает хмель и малышей.

Рыбацкий день — в порту теснятся лодки,

Колумб с небес глядит на торгашей,

а полицейский в траурной пилотке

кого-то гонит от лотков взашей.

Играют джаз — звенят лихие нотки,

и голос города приятен для ушей.

31.10.2017

Вечер в Мадриде

Привычный зной четвертый день подряд,

вино рубиновое светится в бокалах,

мы поедаем сыр, хамон, салат

и потребляем счастье в дозах малых.

Отель. Постель. Окно выходит в сад,

там ветерок скользит в деревьях вялых,

на шумных улицах огни уже горят

и плавится Мадрид в закатах алых.

И величаво дремлет — строг и свят

кастильских королей дворец усталый,

лишь звонко памятники медные дрожат,

когда в атаке игроки «Реала».

Вино, футбол, испанский виноград...

Но вот корриду ты не пожелала.

02.11.2017

Париж

Париж не стоит мессы — никакой,

он стоит сердца утонченной страсти:

бульвар, аккордеон, кофейня, сласти

и профиль девушки с отчетливой рукой.

Когда дождит над пенною рекой,

схватив судьбу за тонкие запястья,

ты в поисках утраченного счастья

вверяешь Прусту свой ночной покой.

Сверяя образ с книжною строкой,

порою путая картину с ипостасью,

ты на Монмартре нежишься во власти

метафор метких в пьесе городской.

Ты наслаждаешься и солнцем и ненастьем,

и нежной музыкой Парижа — колдовской.

24.12.2017

Отель в Арле

Почему бы тебе не родиться в Арле?

Я бы звал тебя арлеанской девою,

изучил бы французский и стал бы Шарлем,

попивая бордо — у подножия где-нибудь.

Здесь — окно навеки затянуто марлей,

сквозь нее луна, как сквозь сито сеяна,

я живу на стуле — небритый карлик,

ты шуршишь в ночи, окруженной стенами.

Не Версаль, конечно, не Монте-Карло,

не блестит корона, как пот на темени!

Я вдыхаю твой аромат хрустальный —

результат любви в полуночной темени.

И звенит холодной клинковой сталью

то ли лунный луч, то ли совесть гения.

21.04.2016

Мелодии Милана

Мне музыка великих слух ласкала

в невзрачном домике Teatro alla Scala,

под звон трамваев и под гомон птичий

меня приветствовал задумчивый да Винчи.

На площади Сан-Бабило скучала

ватага байкеров из кожи и металла.

Смешная девочка в наряде неприличном

терзала скрипку древнюю привычно.

Тиффози с флагами шумели у вокзала

(модерн от дуче — сплошь орлы и скалы).

И словно жулик, пойманный с поличным,

краснел закат над городом столичным.

Собор миланский солнце освящало

волшебным светом тайны мелодичной.

05.11.2017

Венеция

Венецианское стекло — вода в каналах.

Дворцы, гондолы как в кино — уже немало

для обмороженной души, в улитку свитой

в далекой северной глуши. Для московита.

И я, оттаявший, бреду, куда попало.

Стада людей и голубей. Палас Дукале.

Приезжий плещется народ под небом ярким

и в покровители зовет святого Марка.

Здесь и тепло и хорошо. Здесь карнавалы.

Живая музыка. Живем — в концертных залах.

Сюжеты, полные любви. Стихи, молитвы.

И романтическим плющем сердца обвиты.

Очнусь от морока и грез лишь на вокзале —

родной мне вспомнится мороз в стране забытой.

03.11.2017

Лето в Женеве

Швейцария — молочная деревня.

Здесь кофе портят сливками с утра,

вонючим сыром травят вечера

и пиво пьют — баварское наверно.

Но не бывает здесь погоды скверной:

почти все лето — солнце и жара,

туристы шастают по ласковым горам,

или сосиски жрут в тенистых скверах.

Здесь Кальвин жил, попахивая серой

и ладаном. Носился с новой верой

калмык Ульянов в поисках добра.

Часы и банки для миллиардеров,

комфорт альпийский для пенсионеров —

Швейцария. Провинция. Дыра.

07.11.2017

Мюнхен

Была баварская столица мне мила

лет пять назад, а может быть и восемь.

Ангийский парк и сказочная осень,

и кубометры пряного тепла.

Толпа, спешащая куда-то по делам

в тумане утренем. В рассвете купоросном

Мариенплац, всегда разноволосый

и всеязыкий, — улыбался нам.

Калейдоскоп теперь сломался — хам

творит по тротуарам пестрый хлам,

по скверам люд шумит многоголосый.

Баварцы старятся по барам и углам,

пьют пиво пенное с печалью пополам,

и никому не задают вопросов.

19.01.2018

Вена Моцарта

Великий Моцарт — оправдание твое,

блудница Вена, перед Богом! Отпущение

бесчисленных грехов и воплощение

твоей изящной нежности. Вдвоем

мы по Рингштрассе к Моцарту бредем

с моей любимою. Туристов поколения

приходят к гению в любви и восхищении,

и чтоб увидеть Моцарта — живьем.

Он зримо и незримо здесь во всем:

в соборах и трамваях, в птичьем пении,

в садах и статуях, и в легком дуновении

ночного ветерка, и в неге — днем.

Еще — в дунайских волнах, что огнем

горят под солнцем солнечного гения.

26.01.2018

Будапешт

О Будапеште я не думал даже, каюсь,

что он в семье столиц настолько не любой,

что среди них он — истинный красавец,

омытый пенною дунайскою волной.

Имперский блеск, тоска и гордая усталость

в глазах его людей. Подвыпившей толпой

гуляют венгры — злые, им досталась

лишь спесь в наследство от империи дурной.

Кипит Дунай, зеленый, словно зависть,

река-аристократ с холопскою судьбой.

Как объяснил однажды мудрый Штраус

друзьям, подшучивая тонко над собой:

— Немного нужно выпить, чтоб казалось,

что наш Дунай, конечно, голубой.

09.09.2010

Монтенегро

Дышишь медом и томной горечью

мимолетной любви вне времени —

как цветок над каньоном Морача,

как березка в стихах Есенина.

Исидора, девочка скромная,

улыбнись мне очами серыми!

Улыбнись мне разлукой скорою

со страною твоей растерянной.

В Монтенегро все горы — черные,

в Монтенегро все жены — верные.

Пахнет вечер белградской чорбою

и — как будто весенней вербою.

С неба падают звезды скорбные —

бриллианты роскошной Сербии.

12.09.2010

Киевский вальс

Образ давно уже в памяти тускл,

только под сердцем сладко.

Воздух медовый. Андреевский спуск.

Стук каблучков по брусчатке.

Призрачный смех, под каштаном блюз,

томных ночей загадки.

В нежных объятиях киевских муз

юность прошла — без оглядки.

Пусть вас целуют другие, пусть

кто-то вздохнет украдкой,

вспомнив меня, и обронит грусть

в Днепр — слезою краткой.

Милые девочки, я не вернусь:

я заигрался в прятки.

11.11.2016

Москва

Я на Мясницкой утром кофе пил,

хоть вредно это мне, да вкусно очень.

Потом порхал, как старый шестокрыл,

по тротуарам и по льду обочин.

Но город был вполне со мною мил,

в движениях учтив и беспорочен.

Да я и сам его не торопил,

гуляя по бульварам — между прочим.

В метро — хрусталь светильников, перил

и статуй бронза — красота, заочно

которую я с детства полюбил

по байкам деда, образным и сочным.

На Красной площади я выбился из сил

и рухнул в ночь — Москвою обесточен.

31.01.2017